Признания невесты - Страница 80

Внутри у нее все словно сжалось в тугой узел.

– Но до того, пока ты не приехала в Лондон, это было… Ну, это было еще хуже. Мне понадобились годы для того, чтобы осознать, что мой план не сработал. Я жил здесь, спал с женщинами, которые мне даже не нравились, ввязывался в истории, которые меня не развлекали, не говоря уж об удовольствии, сорил деньгами, забыв о своем титуле и ответственности морального порядка, которую он на меня налагает. Однако ничто не могло излечить меня от боли, которую причинила твоя гибель.

Он поднял руку и, коснувшись ладонью щеки Серены, повернул ее лицо к себе.

– Я не хотел жить без тебя. Никогда не переставал любить тебя.

Она верила ему. Выражение его лица, глубокая искренность в глазах и в голосе унесли прочь все сомнения. Он любит ее. Он оплакивал ее смерть. Тоска и отчаяние терзали его все эти долгие шесть лет.

Очень медленно он приблизил губы к ее губам и поцеловал. Губы у него были мягкие, теплые, желанные.

Серена вдруг вспомнила тот роковой вечер – вечер на балу в доме у герцогини Клэйворт. Как она тогда хотела Джонатана! Однако тогда она была влюблена.

– Я так боюсь, Джонатан, – зашептала она. – Так боюсь выходить замуж за Уилла. Я так боюсь любить тебя. Неправильно все, что я делаю… Любой выбор неприемлем. Как бы я ни поступила, я буду выглядеть как озлобленная женщина, которая разрушает все, к чему ни прикоснется.

Она не хотела быть злой. Она старалась, очень старалась быть доброй. Однако ее всегда воспринимали как худшую из сестер Донован, даже после того как Мэг умерла, а она посвятила себя тому, чтобы сделаться как можно более похожей на свою близняшку. Увы, она никогда не станет Мэг, это нереально.

– Это моя вина, – зашептал Джонатан. – Мне очень жаль, что по моей вине люди нанесли тебе обиду, причинили такую боль. Более чем что бы то ни было в моей жизни, ненавистно мне то, что я сам причинил тебе боль. Никогда больше я этого не сделаю. Обещаю тебе сделать все от меня зависящее, чтобы ты стала счастливой. И я могу это сделать. Я подарю тебе радость. Ты ведь помнишь, как много счастья, как много радости мы с тобой дарили друг другу, верно?

С тех самых пор она вспоминала об этом каждый день.

– Помнишь ли то последнее мгновение, когда мы были вместе, как раз перед тем как вошла вдовствующая герцогиня? Я могу сделать так, чтобы оно повторилось.

Мог бы он? Трепет желания пробежал по ее телу снизу вверх, пока не достиг груди и не заставил ее сердце неистово забиться. Да. Она знала, что он это сможет.

Сердце билось все сильнее и чаще. Вот оно. Наконец вернулось это чувство. Серена всегда понимала, что так оно и будет. Непременно.

Она хотела его отчаянно, всецело и никогда не переставала ждать. Даже после того как Джонатан отрекся от нее, Серена втайне мечтала, что он вернется, что произошла какая-то нелепая ошибка, он явится в Сидар-Плейс верхом на коне, как самый преданный рыцарь, чтобы умчать ее от всех страданий, которые она претерпела с того дня, когда он от нее отвернулся.

Серена стиснула в руке край простыни и часто заморгала, чтобы удержаться от слез, которые уже туманили ей глаза.

– Я так хотела… я так хочу вспомнить, как оно было… тогда, вместе с тобой… – Она со стоном втянула воздух. – Это сводит меня с ума.

Джонатан не сказал ни слова, даже не пошевелился, только смотрел на нее из-под полуприкрытых век. Потом уголки его губ дрогнули и слегка приподнялись, как бы в знак одержанной победы. Незваные воспоминания обуяли Серену. Он улыбался ей, когда они прогуливались вместе, он улыбался ей издали в театре, он улыбался ей, поднимая глаза от книги, которую читал, он улыбался ей, перед тем как поцеловать. Серена так любила его улыбку… всегда. Теперь Джонатан поднял руку и пальцем обвел контур ее губ.

– Я не отпущу тебя, Серена, – проворковал он. – Я твой. Я подвластен твоей воле. Поступай со мной как тебе угодно, оттолкни меня или подари наслаждение…

Она вовсе не хотела отталкивать его. От одной мысли об этом ей становилось дурно.

И на этот раз именно она, Серена, прильнула к нему и поцеловала в губы. От этого соприкосновения она вздрогнула всем телом и отпрянула.

– Еще, – потребовал он и, положив ладонь ей на затылок, притянул к себе.

Она поцеловала его. Нервы у нее пустились в неистовую пляску, когда она сосредоточилась на прикосновении кончика его языка к ее губам и ощутила привкус вина. Прижавшись губами к подбородку, который ей очень нравился, Серена осыпала его поцелуями.

– Приласкай меня, – пробормотал Джонатан, уткнувшись лицом ей в волосы.

Серена отобрала у него бокал из-под вина и поставила на высокий столик у кровати. Потом снова повернулась к Джонатану, а сердце билось так сильно и часто, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Серена очень медленно приподняла рубашку Джонатана и замерла, глядя на очертания обнаженного торса. Ей доводилось видеть статуи, но никогда еще не любовалась она живой плотью мужчины. Каждый раз, когда они с Джонатаном были вместе, они оставались полностью одетыми.

Легко и нежно Серена погладила ладонями его тело. Джонатан распрямился и сел, опершись спиной на изголовье кровати. Его сильные мускулы, твердые и горячие, затрепетали от прикосновений. Она тронула его плоские соски, потом провела кончиками пальцев вокруг них и легонько сжала большим и указательным пальцами. Джонатан с шумом выдохнул.

– Я сделала тебе больно? – спросила она, не убирая ладоней с его напрягшихся сосков.